Вот вы, быть может, и не знаете, а в России объявлена первая в нынешнем году чрезвычайная ситуация общенационального масштаба. Лично президент Владимир #Путин пошёл на этот ответственный и решительный шаг. По традиции последних недель, по телевизору.
Нет, не #коронавирус тому причиной.
Всё гораздо серьёзнее.
Неподалёку от Норильска случилось ЧП регионального масштаба. То ли из-за обычного разгильдяйства и головотяпства, то ли по капризу природы произошёл разлив дизельного топлива на территории ТЭЦ-3 в Норильске. По первоначальной версии, в резервуар врезался грузовик, по уточнённой – всё случилось в результате внезапной просадки свай под фундаментом дизелехранилища, принадлежащего Норильско-Таймырской энергетической компании (НТЭК, «дочка» «Норникеля»). Как бы то ли было, 21 тыс. тонн. дизтоплива оказалось на земле и в ближайших реках.
Ну, обычная техногенная катастрофа межмуниципального масштаба. Беда затронула Норильск и Таймыр, главой Красноярского края был введён региональный уровень реагирования, началась ликвидация последствий. Но тут вмешался лично президент. И с подачи главы МЧС объявил чрезвычайную ситуацию федерального характера. Чтобы министерство, значит, могло заключать контракты и делать закупки у единственного поставщика. И пользоваться другими преференциями, как сказал Евгений Зиничев.
То есть крупная, но локальная авария, из-за которой никто не пострадал, кроме дикой природы в малонаселённой местности, моментально стала общенациональным ЧП. А вот эпидемия коронавируса, которым заболели уже без малого полмиллиона россиян и от которого скончались свыше 5 тыс. человек – не повод объявлять о ЧС хотя бы и регионального характера. Даже в столице, сильнее других регионов России пострадавшей от CoVID-19, был введён всего лишь режим повышенной готовности. Сопровождавшийся, впрочем, различными ограничениями сомнительной законности.
Злые языки утверждают, что такой общенациональный пофигизм в отношении «смертельно опасной инфекции» был явлен по двум веским причинам. Во-первых, чтобы не ставить под угрозу любимую затею нынешнего президента – нереферендум по неконституционному «обнулению». Всё же во время ЧС федерального масштаба голосовать как-то не комильфо. А во-вторых, чтобы уважаемые лендлорды, через одного повязанные с чиновничеством, могли бы и дальше доить арендаторов торговых и офисных площадей. Ведь в случае объявления режима чрезвычайной ситуации те могли бы, ссылаясь на форс-мажор, отказаться платить до ликвидации последствий, либо безбоязненно разорвать кабальный договор и потребовать возврата обеспечительного платежа. Тогда как режим повышенной готовности форс-мажором не является.
Справедливости ради, буквально позавчера парламент одобрил закон, позволяющий арендаторам из пострадавших отраслей расторгать договор с лендлордом в одностороннем порядке без штрафов. Но вступит он в силу, когда все основные ограничения на бизнес и так будут сняты. Дорога ложка к обеду, как говорится.
Итак, подытожим. На одной чаше весов – техногенная авария в пустынной арктической зоне, практически не создавшая прямой угрозы людям (хотя экологи и говорят о катастрофическом ущербе для природы). На другой – новая и до сих пор непонятная даже профессионалам вирусная инфекция, которая затронула тысячи россиян напрямую и миллионы косвенно, и потери от которой исчисляются триллионами рублей. Какая из ситуаций больше заслуживает признания чрезвычайной?
Свежие комментарии