Рубрика "Вынесено из комментариев". Развёрнутый ответ на цитату:
Я не антисовѣтчикъ. Я патріотъ Россіи. Я люблю ту часть совѣтскаго наслѣдія, которое является продолженіемъ исторической Россіи, и отрицаю то въ СССР, что строилось на отрицаніи тысячелѣтней Россіи. Золотыя погоны, мощная армія, флотъ, ВПК, космосъ, наука, оріентація на высокую дворянскую культуру – да. Терроръ, ненависть къ исторіи Россіи, потаканіе и заигрыванія съ мѣстечковыми націоналистами, война съ церковью, принесеніе крестьянства въ жертву экспериментамъ по строительству коммунизма – нѣтъ.
Добрый анонимус на это отвечает.
Невозможно сохранять преемственность с теми периодами национальными историями, внутренней идеей которых был разрыв с предшествующими периодами национальной истории.
Советская идеология в 1920–1930-ые гг. строилась на русофобии и отрицании исторической России том или ином виде. Это проявлялось во всём – от разрушения единого государства с созданием множества "союзных и автономных республик" и заканчивая массовым погромом памятников русской истории и культуры.
Я антисоветчик. Я осуждаю тех, кто во время Отечественной войны призывает превратить "войну империалистическую в войну гражданскую", разлагает армию, устраивает государственный переворот во время войны, развязывает гражданскую войну, обстреливая Московский Кремль, развязывает массовый террор, расстреливает женщин и детей, разрушает храмы, вскрывает мощи святых, громит национальные святыни, устраивает рубки икон, доводит народное хозяйство до массового голода своими экспериментами по строительству "военного коммунизма" (а потом скрепя сердцем объявляет НЭП).
Я антисоветчик, потому что считаю варварами и дикарями людей, разрушивших русские национальные святыни: Чудов и Вознесенский монастыри, храм Спаса на Бору, Храм Христа Спасителя, могилы Багратиона и Раевского, усыпальницу Дмитрия Пожарского, многочисленные памятники героям 1812 года от Полоцка до Венёва, Красные ворота, Триумфальную арку, Китай-город и т.д.
Рождение или жизнь в СССР, наличие советского образования или обладание советским паспортом сами по себе никого не делают советским человеком. Советские писатели Распутин, Белов, Балашов– это русские писатели. Наличие у них советского паспорта не мешало им быть русскими.
Современный советский человек, который агрессивно позиционирует себя в качестве именно советского, а не русского – это в первую очередь антирусский. Разумеется, не в этническом, а в культурно-политическом смысле. Первым советским человеком был Александр Иванович Герцен. Можно определить даже точную дату, когда Герцен перестал быть русским и стал советским. Для этого нужно покопаться в подшивках выходившего в Лондоне журнала "Колокол" и найти там первую статью в поддержку польского восстания.
Сама по себе измена родине вещь нередкая. И до Герцена были национальные предатели: князь Курбский, служившие Наполеону купцы-старообрядцы, казаки-некрасовцы на службе турецкого султана и т.д.. Однако Герцен возвёл борьбу на стороне противников России в идеологический принцип.
На этом карьера Герцена как русского публициста, завершилась. До этого Герцен был крайне популярен. Но измена родине есть измена родине. Тираж "Колокола" упал практически до нуля, и для русских Герцен просто перестал существовать. Однако несколько человек всё же увлеклись его демагогией. Среди них был подпоручик 15-го пехотного Шлиссельбургского полка Андрей Афанасьевич Потебня. 15 июня 1862 года в Саксонском саду в Варшаве двадцатичетырёхлетний подпоручик Потебня совершил покушение на семидесятидвухлетнего генерала Александра Николаевича фон Лидерса, русского наместника в Царстве Польском.
Потебня выстрелил в графа Лидерса со спины, попал в шею, старик выкрикнул: "Подлец стреляет сзади!" и пешком вернулся во дворец. Он умер своей смертью в Одессе двенадцать лет спустя. Потебня перешёл на нелегальное положение, а после начала восстания присоединился к мятежникам и в марте 1863 года погиб в бою с русскими войсками.
И Герцен отреагировал на его смерть восторженно: "Чище, самоотверженнее, преданнее жертвы очищения Россия не могла принести на пылающем алтаре польского освобождения". В фигурах Герцена и Потебни воплотились образы будущих героев Октября – демагог, подлец-пропагaндист и распропагандированный им жертвенный дурачoк.
Становление будущих большевиков пришлось на русско-японскую войну 1904-1905 г. К тому времени они были уже в состоянии открыть в тылу у русских настоящий второй фронт, развязав вооружённое восстание, которое пришлось подавлять с применением артиллерии в уличных боях. И это не говоря о беспрецедентном терроре, унесшем тысячи жизней и парализовавшим работу государственного аппарата (главной целью революционеров становились дворники, нижние чины полиции – стоит ли говорить, что это было на руку преступному миру?). Подлецы опять стреляли русским в спину, и ещё называли это русской революцией. Мятеж в тылу был одной из причин поражения России в войне с Японией. Но существовала и вторая причина. На момент заключения мира русские безвозвратные потери составляли порядка 50 тысяч человек (японские - свыше 80 тысяч). Расчёты показывали, что для достижения победы русским пришлось бы потерять ещё до нескольких сотен тысяч. Зная, что победа возможна, царское правительство не стало жертвовать солдатами, решив, что контроль над Манчжурией и Кореей стоят меньше, чем жизни ста тысяч солдат. Царь предпочёл пойти на уступки противнику. Заметим, что "позорно проигравшая войну" Россия через несколько лет силами дипломатии заставит Японию признать русский протекторат над северной Манчжурией и Монголией и вернёт КВЖД и город Харбин.
В 1914 году, когда на карту было поставлено всё, тот же государь хладнокровно пожертвовал в Восточно-Прусской операции бóльшим количеством солдат, чем за всю войну с Японией. Но на этот раз он спас уже миллионы русских жизней, ибо обеспечил дальнейшее участие Франции в войне и переложил основное бремя военных потерь и расходов с русских плеч на французские. В обоих случаях смысл действий Николая II абсолютно недоступен советофилам, по сей день несущим какую-то чушь о слабом царе. Зато он был прекрасно понятен западным политикам, отзывавшимся о нашем последнем императоре как о человеке со стальными нервами.
Потом было феноменальное большевистское предательство в Брест-Литовске, когда большевики передали немцам половину Европейской части страны. Во Франции, кстати, тоже будет что-то подобное. Там будет местный Ленин – маршал Петен, уступивший немцам половину страны. И местная Белая гвардия – Сражающаяся Франция. И французскому Колчаку – Шарлю де Голлю тоже придётся воевать с немцами и их союзниками в столице. Правда, Петен в отличие от Ленина проиграл.
Свежие комментарии