Непотопляемый как… гм, айсберг… Алексей Навальный вчера потряс всех сообщением: «Спускайте шлюпки, всем покинуть корабль — ФБК идёт ко дну!» Ну да, идёт. Точнее, уже практически там – иск на 88 миллионов от компании «Конкорд» суд удовлетворил и сам Лёша, его верный Соболь и сам ФБК оказались должны по 29 миллионов рублей. Сумма немаленькая, и Навальный предпочёл банкротство.
Кстати, а вы не задумывались, почему он и Соболь сами-то планируют эти большие деньги как-то всё-таки собрать, а свою контору, плод многолетнего труда, бросают на произвол судьбы? «Наверное, потому что если он начнёт собирать деньги на компенсацию «Московскому школьнику», то ему сразу припомнят его эпический фейл — насквозь лживое расследование про «белый толчок смерти». С акциями протеста ему, возможно, «помогут анонимные жертвователи», а вот с иском «Московского школьника» не поможет никто — это его личная авантюра».
Конечно, Лёха тут же пообещал, что «борьба ещё не кончена» («Вервольф» превратит жизнь русских оккупантов на немецкой земле в ад, фольксштурм не сдаётся, на подходе чудо-оружие, «Берлин бляйбт дойч» и так далее – стилистика та же) и что скоро на новых оборонительных рубежах, с выровненной линией фронта, с армией Венка, с… короче, что скоро всё опять будет по-старому и вместо ФБК будет некий новый «Фонд защиты прав». Ну-ну… Ты там, главное, жену с детьми не убей, недофюрер.
А теперь давайте подведём итоги – не самого ФБК, а всей многолетней ситуации с его существованием. Короче, ответим на вопрос «Почему раньше не закрыли?», а также вообще задумаемся о «запасе прочности» у всех этих очень гордых своей жизнеспособностью деятелей протеста.
ФБК так долго просуществовал по одной-единственной причине – всем было лень (или брезгливо, или безразлично, или в каком-то смысле жалко) подавать против него иски. Усманов, Медведев, Симоньян и т. д. – все Навального просто как бы… жалели, что ли. Ну вот представьте: премьер-министр подаёт иск в суд на какого-то клеветника и фантазёра – непропорционально как-то, будто губернатору тягаться с дворником. И на это русском чувстве неловкости за своё участие в базарном конфликте Навальный и протянул все эти годы. Ни на чём больше! Но на «Конкорде» вышла ошибочка: личная репутация — это одно, а деловая – совсем другое. И юридическая система просто сработала как обычно. Чудеса кончились. У «шапки-невидимки» разрядились батарейки и незаметный ранее ловкач вдруг оказался голым и беззащитным. Не было ни особого прессинга, ни каких-то страшных изменений законов под конкретный кейс – всё просто прошло как должно было пройти. «Включилась гравитация» — и ФБК, паривший в приятной невесомости и говоривший всем, что он научился летать, рухнул, ломая кости, на грешную землю. Летать он и не умел. «Икарушка».
Ещё раз нужно подчеркнуть: ФБК оказался не ледоколом, а бумажным корабликом, который ухитрился столько проплыть исключительно потому, что сами льдины «уклонялись» от столкновения. В какой-то момент уклоняться перестали… И весь «запас прочности» был израсходован при первом же соприкосновении.
И тут самое время вспомнить о другом прецеденте – гонконгском.
Все мы помним, как бодренько там проамериканские протестующие бегали от полиции, как развандалили весь город, как демонстрировали дисциплину, изобретательность и прочие чисто азиатские качества работы в коллективе. И это продолжалось так долго, что многие начали думать: вы посмотрите, как интересно – оказывается, уличный протест может успешно противостоять мощной репрессивной машине долгие недели и месяцы – и даже навязывать власти свою тактику. Да ведь это – живой пример эффективности нового стиля цветных революций! «По ходу, лекарство действует», как говорил Жорик Вартанов с «Сев-Кав ТВ».
Не действует.
Точнее, действует ровно до момента, когда власть решает прекратить игры и запустить свой главный инструмент – юридическую систему. 1 июля был принят «тот самый закон», против которого было столько вони, – с уголовной ответственностью за сепаратизм, сговор с иностранными государствами и агентами против интересов КНР, а также прописанными механизмами реализации его выполнения в виде подчиняющихся напрямую Пекину силовых инстанций. И – и всё!
1 июля закон был введён в силу, на улицы вышли привычные протестуны – и внезапно всё кончилось. «Всё как-то не так пошло». 300 человек было задержано, а девять – обвинено в нарушении нового закона. И этого оказалось достаточно! Уже почти месяц ну очень свободолюбивый Гонконг живёт без хаоса на улицах. «Я слово заветное знаю» — ещё один известный киногерой, Данила Багров.
А закончить тут уместно вот какой моралью: карточный домик любого подпитываемого извне протеста стоит до тех пор, пока на него не дунут с достаточной силой. И те, кто сейчас рассказывает друг другу и всем вокруг, что протесты в Хабаровске – это «начало народного восстания», старт, понимаешь, «освобождения России», «пробуждение глубинных сил угнетённого общества» и прочий пафосный бред, – пусть они задумаются над тем, какая судьба постигла все прочие «протестные проекты», и более масштабные, и более долговечные. Они продержались ровно столько, сколько им позволили. А потом просто «включили гравитацию». Или «отключили электричество» — кому какой образ больше нравится.
А рубильник от гравитации – вы знаете где. Потому не обольщайтесь. «Летать» вы все умеете только в невесомости.
Григорий Игнатов
Свежие комментарии