Революционный социализм Розы Люксембург

Её жизнь и мысли.

Марксизм Люксембург не соглашался с тем, что «экономическое развитие стремительно несётся, как автономный локомотив на рельсах истории, а политика, идеология и т.д. довольствуется ковылянием в хвосте, как брошенные, пассивные вагоны». Её страстность была необычна для теоретиков социалистического движения. «Неумолимая революционная деятельность в сочетании с безграничной человечностью – вот, что такое реальная животворная сила социализма», - написала она в разгар краха империй и рабочих восстаний после Первой мировой войны. Вступив в массовую Социал-демократическую партию Германии в 1890-х, она сказала своему польскому другу: «Я не согласна с мнением, что глупо быть идеалистом в германском движении».

Отметив, что идеалистические импульсы наполняют движение, он добавила, что «главнейшим принципом» всей её революционной деятельности было стремление «остаться верной себе, не обращая внимания на среду и окружающих, поэтому я была и буду идеалисткой в германском и польском движении». Сочетание критических общественных взглядов, гуманистического идеализма и активной позиции существовало в Люксембург с подросткового возраста и до самой смерти. Она писала статьи, очерки, памфлеты и книги. Она читала лекции в партийных школах, которые готовили социалистические кадры, и выступала на собраниях и массовых митингах рабочих в различных городах Германии и Польши.

Люксембург много работала с товарищами – открыто и легально, когда было возможно, в революционном подполье, когда было необходимо – создавая эффективные организации, стратегии и тактики на рабочих местах и улицах, чтобы бросить вызов капиталистическому режиму. За это её не раз сажали в тюрьмы, и наконец убили ультраправые террористы. По словам её товарища Макса Адлера: «В этой хрупкой маленькой женщине жила необузданная революционная сила. Однако, для неё было характерно, что её интеллект никогда не терял контроль над темпераментом, поэтому революционный огонь, с которым она всегда говорила, был смешан с холодной головой, и действие этого огня было не разрушительным, а согревающим и освещающим».

Ученик и биограф Люксембург Пауль Фрёлих вспоминал: «Большие, темные и яркие глаза… очень выразительные, порой ищущие с пристальным вниманием или задумчивые; порой весёлые и вспыхивающие от возбуждения. Они отражали всегда бодрствующий ум и неукротимую душу». Её лёгкий польский акцент «формировал характер её голоса и добавлял изюминку к её юмору… Всё это делало личные разговоры с ней особым подарком». Её личная жизнь была вдохновлена страстными влечениями: она тесно дружила со многими женщинами, и имела любовные отношения с избранным числом мужчин. Особенно яркую привязанность она питала к своей кошке Мими. В её статьях мы находим свидетельства её любви к животным (птицам, зверям и насекомым), не говоря уж о растениях и других проявлениях природы. Её отношение к окружающей среде очень актуально для сегодняшней реальности.

Реформы, массовое движение и революция.

Понять Люксембург можно из её отношений с другими выдающимися теоретиками массового социалистического движения рабочих - Эдуардом Бернштейном и Карлом Каутским, когда 25-летняя Роза переехала в Германию. Преобладающими направлениями организационного аппарата движения были в то время оппортунистический вариант профсоюзного движения и борьба за голоса на выборах. Этот бюрократический консерватизм был отражён в подходе Бернштейна. Традиционный подход, определённый Манифестом коммунистической партии Карла Маркса и Фридриха Энгельса, призывал массы рабочих бороться за улучшения в капиталистическом обществе, учась защищать свои права и противостоять капитализму. «Для социал-демократии существует неразрывная связь между социальными реформами и революцией», - говорила Люксембург. - «Борьба за реформы – это её средство, социальная революция – её цель».

Бернштейн выступал против этого, оправдывая накопление реформ без революции, чтобы позволить социалистам сотрудничать с либеральными капиталистами для постепенной эволюции в социализм. Люксембург говорила, что это невероятно наивно. Склонная к насилию капиталистическая элита не хочет добровольно отказываться от своей власти, а динамика капиталистической экономики не позволит осуществить такой безболезненный переход. Позиция Бернштейна превратила бы Социал-демократическую партию Германии из социалистической партии в «партию буржуазных социальных реформ». Капитализм постоянно порождает кризисы, которые сотрясают общество – сделала вывод Люксембург из революции 1905 года в России. Она ярко описала этот «вихрь и шторм» и «огонь и жар массовых забастовок и уличных сражений».

Она считала, что это вряд ли приведёт к социалистической революции, но может стать «отправной точкой лихорадочной организационной работы», которая охватит большую часть рабочего класса, позволив ему бороться за реформы, чтобы подготовиться к революционной борьбе. Она считала, что «самый просвещённый и наиболее сознательный авангард пролетариата» Германии, Польши, России и других стран должен сыграть в этом главную роль. Сначала её друг и выдающийся марксистский теоретик Карл Каутский поддерживал Люксембург в её борьбе с ревизионизмом Бернштейна. Однако, давление социал-демократической и профсоюзной бюрократии заставило его отступить в жёсткую (но покорную) марксистскую «ортодоксальность». В 1910 году он работал над маргинализацией революционной ориентации Люксембург в Социал-демократической партии Германии. Политические компромиссы Каутского с консервативными элементами партии были просто несовместимы с духом Маркса и Люксембург. Он также как Бернштейн не был способен подготовить рабочий класс к бурным кризисам и капиталистическому насилию. Взгляды Люксембург на капитализм выражены в её классической работе 1913 года «Накопление капитала».

Накопление капитала.

Люксембург, также как Маркс, «сомневалась во всём», кроме того, она считала, что необходимо сомневаться даже в самом Марксе и не соглашаться с ним. В своей экономической работе Люксембург раскритиковала второй том «Капитала» Маркса, который она считала слабым и неполным анализом реализации прибавочной стоимости. Ориентируясь на глобальную динамику капиталистической системы, она считала, что империализм – главное направление капиталистического развития. Капитализм – экспансивная система, управляемая динамикой накопления. Капитал в виде денег инвестируется в капитал в виде сырья, инструментов и рабочей силы, что затем превращается в капитал в виде товаров, чья стоимость повышается за счёт продажи товаров за большие деньги, чем было инвестировано.

Капиталисты получают свои прибыли из этого увеличения капитала, только для того, чтобы увеличивать инвестиции капитала для ещё большего накопления капитала. Глобальная капиталистическая экспансия, по мнению Люксембург, агрессивно существует в мире различных культур, различных типов общества и различных методов производства – т.е. в различных экономических системах. Империализм существует на самых первых этапах капитализма и продолжает развиваться далее с ускорением и расширением, вплоть до нашего времени.

Исключительный вклад Люксембург в теорию – её антропологическая чувствительность к влиянию капиталистической экспансии на богатое разнообразие народов и культур мира: уничтожение английских крестьян и ремесленников; уничтожение коренных американцев; порабощение африканских народов европейскими странами; гибель мелких фермеров на Среднем Западе и Западном побережье США; агрессия французского колониализма в Алжире; зверства британского колониализма в Индии; британское вторжение в Китай, включая развязывание опиумных войн; агрессия британского колониализма в Южной Африке (она подробно описала трехстороннюю борьбу африканцев, голландских буров и англичан).

Не менее драматичен взгляд Люксембург на экономическую роль милитаризма в глобализации рыночной экономики. «Милитаризм выполняет совершенно определённую функцию в истории капитала, сопровождая все исторические фазы накопления», - писала она, отмечая, что он оказал решающую роль в покорении различных частей мира капиталистической эксплуатацией. Он сыграл важную роль в соперничестве между конкурирующими империалистическими державами. Более того, «военные расходы, сами по себе, являются частью накопления», делая современное государство главным «покупателем массы товаров, содержащих капитализированную прибавочную стоимость», - написал она, - «заставляя рабочих оплачивать счета» через налоги.

Социализм или варварство.

Насилие и бесчеловечность в отношении жертв капиталистического угнетения в «далёких землях» Азии и Африки превратились в убийственную расплату, которая взорвала Европу во время империалистической резни 1914-1918 годов. Люксембург говорила, что человечество оказалось перед выбором: «либо вперёд к социализму, либо назад к варварству». Её ужаснуло, что большинство социал-демократических лидеров в Германии и других странах согласилось с военными устремлениями. Все, кто подобно Люксембург, остались верными революционным социалистическим принципам были арестованы и брошены в тюрьмы.

Она вместе со своими товарищами из новой Лиги Спартака (фракции Социал-демократической партии Германии, которая вскоре стала ядром Коммунистической партии Германии) предупреждала: «Капиталистический зверь, развязавший адскую войну, не способен её закончить, восстановить реальный порядок, гарантировав замученному человечеству хлеб и работу, мир и цивилизованность, справедливость и свободу». Также думали её товарищи по всему миру, особенно в России, где они успешно совершили революцию 1917 года. В честь этой революции Люксембург написала: «Вся революционная честь и дееспособность, которых не хватало западной социал-демократии воплотилась в большевиках. Их октябрьское восстание стало фактическим спасением не только Русской Революции, но и международного социализма. Всё, что партия могла предложить: мужество, революционная дальновидность и последовательность – в исторический час в полной мере воплотилось в Ленине, Троцком и их товарищах».

Однако, она критически относилась к прославлению авторитарных действий большевиков, когда они столкнулись с жестокой гражданской войной. «Социалистическая демократия не начинается только в Земле обетованной сразу после создания социалистической экономики», - считала она. - «Она не похожа на рождественский подарок для хороших людей, которые, однако, поддержали горстку социалистических диктаторов». Люксембург считала, что лучший способ помочь Русской Революции – оставаться верными первоначальным демократическим и социалистическим идеалам, чтобы другие рабочие движения разорвали ужасную блокаду русских товарищей, организовав революции в своих странах.

Но революционные надежды в Германии были преданы оппортунистическими социал-демократическими вождями, которые поддержали репрессии и убийства таких революционеров как Люксембург. Капиталистические элиты поддержали фашизм Муссолини и Гитлера, чья мрачная деятельность оказалась во главе политики, благодаря изоляции России и сталинской диктатуре. Ещё более разрушительная Вторая мировая война охватила планету, приведя к десятилетиям нестабильности, насилия, культурной и экологической деградации. Но несмотря на то, что некоторые считали это сползанием в варварство, многие продолжали вдохновляться последними словами Красной Розы: «Завтра революция провозгласит под звуки труб: Я была, я есть, я буду».


Источник: Rosa Luxemburg’s revolutionary socialism, Paul Le Blanc, socialistworker.org, January 15, 2019.